[kaltzeit]

стих. не мой, Толстого.

Баллада о камергере Деларю

Вонзил кинжал убийца нечестивый
В грудь Деларю.
Тот шляпу сняв, сказал учтиво:
"Благодарю".
Тут в левый бок ему кинжал ужасный
Злодей вогнал,
А Деларю сказал: "Какой прекрасный
У вас кинжал!"
Тогда злодей, к нему зашедши справа,
Его пронзил,
А Деларю с улыбкою лукавой
Лишь погрозил.
Истыкал тут злодей, пронзая,
Все телеса,
А Деларю: "Прошу на чашку чая
К нам в три часа".
Злодей пал ниц, слёз проливши много,
Дрожал как лист,
А Деларю: "Ах, встаньте ради Бога!
Здесь пол нечист".
Но всё у ног его в сердечной муке
Злодей рыдал,
А Деларю сказал, расставя руки:
"Не ожидал!
Возможно-ль? Как?! Рыдать с такою силой?-
По пустякам?
Я Вам аренду выхлопочу, милый!
Аренду вам!
Через плечо дадут вам Станислава
Другим в пример.
Я дать совет властям имею право:
Я - камергер.
Хотите дочь мою посватать, Дуню?
А я за то
Кредитными билетами отслюню
Вам тысяч сто;
А вот пока Вам мой портрет на память,
Приязни в знак.
Я не успел его ещё обрамить,-
Примите так!"
Тут едок стал и даже горче перца
Злодея вид.
Добра за зло испорченное сердце -
Ах! - не простит.
Высокий дух посредственность тревожит,
Тьме страшен свет.
Портрет его простить убийца ж может,
Аренду-ж - нет.
Зажглась в злодее зависти отрава
Так горячо,
Что лишь теперь мерзавец Станислава
Через плечо, -
Он окунул со злобою безбожной
Кинжал свой в яд
И, к Деларю подкравшись осторожно,-
Хвать друга в зад!
Тот на пол лег, не в силах в страшных болях
На кресло сесть.
Меж тем злодей, отняв на антресолях
У Дуни честь,-
Бежал в Тамбов, где был, как губернатор,
Весьма любим.
Потом в Москве, как ревностный сенатор,
Был всеми чтим.
Потом он членом сделался совета
В короткий срок...
Какой пример для нас являет это,
Какой урок!