поймал себя на том, что начал рассказывать сказки на ночь - сам себе, конечно.
вчера засыпал под сказку о том, как один дракон проводил своё время с одним принцем. для драконом "проводить время" - это вовсе не такие пустые слова, как для людей. все знают: единственное, что действиетельно важно для драконов, - это время. драконов практически никогда не видят молодыми. да и старыми, если честно, их видят чертовски редко. а всё почему? потому что драконы постоянно летят на запад. они летят точно с той же скоростью, что и солнце, поэтому вся их жизнь - это один нескончаемых вечер, ночь, утро или день. они никогда не стареют, потому единственное, что действительно важно для драконов - это вечная молодость. если дракон сходит с ума или перестает хотеть жить, он останавливается - и его сразу догоняет время. поэтому драконы, которые осели в какой-нибудь пещере очень быстро становятся древними: время навёрстывает упущенное. бывает так, что, когда время почти догоняет группу летящих драконов, один отстает: он жертвует собой - время набрасывается на него, а остальным даёт фору. но так бывает крайне редко, потому что единственное, что действительно важно для драконов - это они сами.
так вот. это был дракон с золотыми глазами, выжженными солнцем (дракон летел в вечные без пятнадцати четыре, когда солнце уже на западе, но все ещё достаточно высоко) и выгоревшей из тёмно-медной в медово-русую чещуёй. его курс лежал над одним королевством, так что каждый день без пятнадцати четыре он пролетал над башней, в которой жил принц. не знаю точно, почему так получилось (может быть, потому, что в принце тоже было что-то медное, напоминавшее выгоревшее, давно потерянное), но однажды, пролетая над той самой башней, дракон перестал смотреть на солнце. кто бы мог подумать, что такой пустяк запутит неумолимую машину падающих домино: перестал смотреть на солнце, перестал лететь на запад - и вот уже без десяти четыре, без пяти, ровно...
у принца была медная броня, которую он не снимал ни при каких обстоятельствах. то есть, может быть и снимал, но никто никогда этого не видел. между доспехом и белым-белым, не знавшим солнца телом принц держал святая святых - своё личное пространство. у него был такой острый язык, что ни с одной фрейлиной он не целовался дважды. впрочем, поцелуи - это так необязательно, так что королева и король ничуть не расстраивались и уже искали подходящую принцессу.
кхе... итак, всё было стандартно: у дракона и принца сложились те самые отношения, которые складываются в случае не-убиения одним другого. дракон рассказывал о свободе - единственном, что действительно важно для драконов. принц - сказки, которые знал только он. они писали друг другу письма, сушили цветы, слагали оды. и даже однажды принц убил на дуэли принца другого королевства, осмелившегося желать себе дракона, - так что неудачнику пришлось возвращаться домой ни с чем. дракон ревновал к одной зарвавшейся фрейлине, но недолго, потому что единственное, что для драконов действительно важно, - это собственное душевное спокойствие.
так прошёл год. принц немного подрос, дракон почти начал различать цвета, которые не различал раньше ослепшими от солнца глазами. этот год стал для дракона целой эпохой - ведь за это время - страшное слово! - он постарел больше, чем за всю свою жизнь.
однажды дракон сказал принцу: "единственное, что действительно важно для меня, - это ты", но через три месяца всё изменилось, потому что у драконов всегда так - либо ничего не меняется вообще, либо меняется часто и кардинально. дракон стал спать по ночам, а весь день проводить на крыше, встречая и провожая солнце. в бессоные часы он ходил по периметру комнат и водил руками по стенам, проверяя прочность кладки, открывал окна и смотрел вниз, прикидывая расстояние до земли. потом рвал простыни на полоски и связывал морскими узлами, но драконы слишком велики для бойниц, да и окна высоко... и простыни так тонки.
осенью, когда небо заволокло серыми тучами и солнце не выглядывало из них целыми днями и неделями, дракон спросил принца, что тот думает о его, дракона, крыльях - не стали ли они слишком слабы за этот год, ведь он совсем не летал, так что мышцы могли совсем атрофироваться. принц знал, что единственное, что действительно важно для драконов - это сила, поэтому не стал переводить разговор на другую тему и предложил полетать над крышей (невысоко и строго над - чтобы не навернуться в случае сведения мышц и т.п.). знал ли уже принц, что будет потом? сложно сказать. он был очень вежливым мальчиком и никогда не закатил бы истерику ради того, чтобы дракон остался. итак,когда после пары часов низких полётов дракон почувствовал свежую кровь в своих крыльях и часы на башне пробили без пятнадцати четыре, он посмотрел на небо и тонкий луч солнца пробился сквозь тучи, на мгновение ослепив зоркие теперь глаза. тогда дракон сказал принцу, что полетает ещё, что прилетит завтра днём. поцеловал нежно и улетел, оставив своего дорого принца на самой высокой башне родного замка.
он, конечно, сдержал своё обещание и прилетел на следующий день без пятнадцати четыре, хотя его было очень трудно разглядеть даже с самой высокой башни. он прелетел и на другой день, и на тот, который был потом, и дальше... он пролетал над замком каждый день без пятнадцати четыре, и иногда совсем негромко принц говорил, подойдя к окну своих покоев: "возвращайся... возварщайся...".
мои скулы горят, аки неподаренные розы, - моё бледное лицо в ярко-розовых пятнах похоже на целый букет на снегу. я так возбуждён, как мент, застёгивающий наручники за спиной соседа сверху, оказавшегося серийным убийцей и пойманного с поличным. я счастлив! слышишь?! это так здорово - чувствовать всем своим существом иглы и крючки твоих ошибок, царпающихся, входящих под кожу и сразу начинающих ржаветь, проникая в кровь. подари мне точилку для зубов - зачем мне цветы? ))
мне очень нравятся эстеты. они круты! я сам отчасти эстет, чем горд. хорошо, когда видишь красоту или создаёшь что-то красивое. но что лучше: описать золотые горы, которые можешь подарить возлюбленной, или сделать что-то не такое красивое, но... реальное?
Девочка, натурально, маму на херах оттаскала, потому что обедала (она всегда обедала), и никуда идти ей не хотелось. Но потом она смекнула, что пирожки можно самой скушать. Поднялась с пола, корыто отодвинула, косички заплела и весело побежала в лес, размазывая отруби по сопливой харе.
Бабушка жила в лесу, потому что в те далекие времена противогазы имели только очень богатые люди, а в простом респираторе рядом с бабушкой глаза щипало. Когда она ушла из деревни и туда вернулись аисты, в лесу выжили только те крокодилы, которые внутрь себя дышать научились. На питание им, правда, остались одни комары. Бабушка помогала крокодилам охотиться на комаров, гуляя с наветренной стороны от болота. За это крокодилы охраняли бабушкин сон, потому что ревнивые скунсы строили ей всякие козни и часто связывали вместе ее ногти на руках и ногах.
Но вернемся к девочке. Добежала маленькая мерзавка до опушки, села на пенек, два пирожки в ноздри воткнула, чтобы бабуля аппетит не портила, а остальные жрать принялась. И вдруг, откуда невозьмись выезжает на полянку прекрасный принц на розовом коне. В глазу бельмо, нога не сгибается, волосы (там, где не плешив) от вшей шевелятся. Подъезжает принц к девочке, сходит с коня и спрашивает:
- Кто ты, прекрасное дитя? - и протягивает ей туфельку хрустальную, примерить просит.
А у девочки еще четыре пирожка осталось - два в ноздрях и два в корзинке. Прекрасное дитя их, скорее в рот кидает, грязным пальцем пропихивает, а сама глазами хлопает и кивает: щас, мол, дожую и примерю.
И до того вдруг принцу противно сделалось, что вывернуло его наизнанку и прямо в хрустальную туфельку.
Девочка видит такое дело и чует, что ее тоже мутить начинает (козюли, они ведь в смысле токсикоза тоже не устрицы). Вывернуло и девочку.
Принц от такой картины и вовсе в рыготине зашелся. А девочка отплевалась, утерлась пятерней и запела свою любимую песенку. Тут уже и розовый конь блеванул.
И вот стоят они все по колено в гадости, смотрят друг на друга и до того им тошно, что полощет всех троих непрерывно, просто удержу никакого нет.
Так никто и не узнал, чем у них все кончилось, потому что все противно.
разрезать и склеить, снова разрезать и снова склеить - до того момента, когда клей перестанет быть чем-то инородным. я думаю, что не заметил, как за моим плечём оказалось зеркало. разрезать и склеивать до того момента, когда исчезнут розовые прожилки в абсолютно прозрачном. знаешь, может быть, я буду обладать увеличительным эффектом, и ты сможешь рассмотреть себя во всех подробностях. хорош безмерно.
глупо. мне уже трудно сориентироваться: меня шёпотом посылают, а потом негодуют оттого, что я ушёл.
и ещё я думаю: я представляю ценность как комментатор, воздающий хвалу каждому шедевру и его автору, или человек, который уже несколько недель не выбирается из проблем с учёбой/здоровьем/работой и не может комментировать, общаться в icq и писать писем?
и последнее: мне кажется, что твои игры иногда слишком далеко заходят в моей реальности.